«Сухой закон» в России в воспоминаниях современников. 1914-1918 гг. - Сергей Алексеевич Сафронов

И все же в масштабе всей страны пропаганде военных займов в 1916 г. среди крестьянства так и не удалось придать широкий и систематический характер. Более того, в ряде губерний, особенно удаленных от центра, она почти не проводилась. Несмотря на содержавшиеся в правительственных циркулярах предложения и рекомендации, которые осенью 1916 г. принимали тон категоричных требований, должностные лица на местах зачастую их просто игнорировали. Как писал после февраля 1917 г. министр финансов Временного правительства первого состава М.И. Терещенко, «успешность пропаганды займа в провинции зависела в значительной степени от отношения к этому вопросу губернаторов, причем, как показал опыт, многими из них не было проявлено достаточного интереса к делу популяризации военных займов»[145].

Драматизм ситуации заключался еще и в том, что с началом войны Россия крайне остро нуждалась в иностранных займах как таком источнике доходов, который, по сравнению с остальными их источниками, мог быть получен быстрее всего, причем не у Франции, традиционного кредитора царского правительства, а у Англии, чей кредит находился на более прочной основе, поскольку она, в отличие от союзников, сохранила золотое обращение. В то же время к началу 1915 г. золотые запасы Франции, России и Англии равнялись, по нисходящей, 168, 150 и 90 млн фунтов стерлингов соотвественно, а потому в связи с необходимостью поддержания британского кредита неизбежно вставал вопрос о пополнении золотого запаса Английского банка за счет его должников.

К 1914 г. Российская империя накопила свыше 1 533 тонн золотого запаса, из которых треть находилась в обращении монетами у населения. Уже в июле 1914 г. посол России в Англии граф А.К. Бенкендорф и агент Министерства торговли и промышленности в Лондоне М.В. Рутковский выступили за высылку русского золота в целях получения первого займа, получив поддержку министра иностранных дел С.Д.Сазонова и военного министра В.А. Сухомлинова. Через А.К. Бенкендорфа английское правительство предложило гарантировать размещение в Англии краткосрочных обязательств Государственного казначейства в сумме, не превышающей 15 млн фунтов стерлингов, при условии доставки в Лондон золота, которое служило бы гарантией исправности платежей, в количестве 50 % учетных обязательств. Одновременно английское правительство желало, чтобы половина суммы займа была бы предназначена для урегулирования в Англии обязательств российской торговли и промышленности по прежним и новым закупкам. П.Л. Барк признал предложение англичан совершенно неприемлемым, тем более что по этому предложению реальный кредит составил бы не 15, а 7,5 млн фунтов стерлингов, и настаивал на улучшении условий займа.

Согласно новому предложению Лондона, сумма учитываемых обязательств равнялась бы 12 млн фунтов стерлингов при условии доставления золота на 8 млн, причем последнее осталось бы в распоряжении русского правительства для производства необходимых ему закупок, и оно располагало бы в Англии суммой не в 7,5, а в 20 млн. Кроме того, британское правительство согласилось уменьшить отчисления на нужды промышленности и торговли до 40 %, реализовать обязательства из того же процента, что и для себя самого, и без комиссии и куртажа (куртаж – вознаграждение, получаемое биржевым брокером, маклером за посредничество в биржевых сделках) для посредника – банкирской конторы «Братья Бэринг и Кº», а также, в случае необходимости, произвести дополнительные краткосрочные кредитные операции на тех же основаниях.

Несмотря на то что П.Л. Барк являлся сторонником сохранения золота в России, под давлением Министерства иностранных дел, а главное – Военного ведомства и, косвенно, Ставки Верховного главнокомандующего, он был вынужден 27 сентября 1914 г. распорядиться о высылке в Англию через Архангельск золота на 8 млн фунтов стерлингов в монетах и слитках. Первое англо-русское финансовое соглашение подписали 17 октября 1914 г. в Лондоне А.К. Бенкендорф и лорд Д. Ревельсток, директор банкирской конторы «Братья Бэринг и Кº». В конце декабря 1914 г. (начале января 1915 г.) английское правительство предоставило России кредит в 20 млн. На время первоначальный валютный голод был утолен, и П.Л. Барк 1 января 1915 г. получил заслуженную награду – чин тайного советника.

Предстояло, однако, бороться за более выгодные условия внешних займов, и полем битвы стала первая финансовая конференция министров финансов трех союзных держав – Великобритании, России и Франции – Д. Ллойд Джорджа, П.Л. Барка и Л. Рибо, которая происходила в Париже 20–23 января (2–5 февраля) 1915 г. В начале конференции П.Л. Барк 20 января встретился с президентом Франции Р. Пуанкаре, который описал его так: «Это толстый, улыбающийся человек, еще молодой, очень хорошо говорящий по-французски и, видимо, большой специалист в области финансов. Я спрашиваю его, как обстоит дело с ружьями и снаряжением. Он ничего об этом не знает. Русский военный министр ни разу не сообщал своим коллегам детали относительно состояния вооружения, характер которых мог бы внушить им беспокойство. Ни разу он не говорил им, что великий князь Николай Николаевич и генеральный штаб обращались к нам с настоятельными и спешными просьбами о посылке оружия. Барк имеет лишь поручение просить у англичан и у нас финансовой помощи. Я напоминаю ему, что ни текст союзного договора, ни дух его не позволяли нам предвидеть, что Россия в один прекрасный день обратится к нам с просьбой поставить наш кредит на место ее кредита или же будет заклинать нас предоставить в ее распоряжение наш военный материал. Мы хотели сделать все, что в нашей власти. Но надо, чтобы нам дали сведения о состоянии русского снаряжения и производства, сведения, которых мы тщетно требовали. Вполне соглашаясь с правильностью моих замечаний, Барк ограничился тем, что обещал довести их до сведения царского правительства»[146].

Хотя переговоры велись между главными союзниками по Антанте, они осложнялись казавшимися непримиримыми позициями английского канцлера казначейства и французского министра финансов: Д. Ллойд Джордж обусловил довольно жестко предоставление Англией займов России и Франции высылкой ими в Английский банк золота, против чего решительно выступил А. Рибо. Помощник агента Министерства финансов во Франции П.Н. Апостол не видел, и вполне резонно, никаких оснований ставить под вопрос справедливость требования, чтобы Россия доставляла свое золото для операций, предпринятых британским правительством на американском рынке в интересах союзников, включая Россию. В позиции Д. Ллойда Джорджа была железная логика, выраженная позднее, в 1916 г., в Палате общин Д. Брайсом, который заявил: «Франция и Россия имеют по 200 млн фунтов золота. Зачем оно им? Они говорят: для поддержания своего кредита после войны, но в настоящее время их кредит поддерживается не ими самими, а нами, потому что платим мы. Почему же им не дать нам часть этого золота в беде? Я нахожу чудовищным